Как у Тани с мужем (после второй попытки ЭКО) родилась любимая дочка Полинка

Спустя три года, в 1995 мы поженились.

Во время церемонии кто-то сказал, что такую красивую пару он видит первый раз в жизни! Нам обоим было по 29, мы очень хотели жить долго и счастливо, и оставить после себя пару-тройку таких же симпатичных человечков.

Первый год меня смущало то, что я никак не могла забеременеть. Честно говоря, я начала грешить, что это последствия аборта, который был сделан в 18 лет. Но врач убедил меня, что все нормально, и предложил обследовать мужа.

Я очень хорошо помню день, когда мы поехали за результатами анализов. Было начало мая, наконец-то настали первые солнечные дни, когда можно надеть плащи и легкие туфли. На душе было празднично оттого, что скоро все будет расцветать. Всю дорогу мы беспричинно хохотали. Просто потому, что было здорово, что весна, что мы вместе и завтра все получится!

В кабинет первой позвали меня. Я плохо понимала в тех цифрах, которые мне говорили. Какие-то миллионы, проценты…где норма, где отклонения… У меня все поплыло перед глазами. Врач, школьная подруга моего мужа, спросила меня: "Хочешь, чтобы мы ему ЭТО сказали, или пусть все останется тайной? Родишь ребенка от кого-нибудь другого. Пусть он ничего не знает". Я только смогла прошептать: я не смогу. И из глаз моих хлынули слезы.

Думаю, они пожалели о тактике, которую выбрали. Несмотря на все предпринятые меры, я не могла успокоиться, а держать дольше мужа в коридоре было глупо. Тем более, что спустя минут 20, обеспокоенный тем, что меня так долго нет, он сам вошел в кабинет.

Первой его реакцией был страх за меня, так как в таком ужасающем, опухшей от слез, виде, он меня никогда не видел. Он достаточно легко выслушал диагноз. Гладил меня по спине и просил не плакать. Что-то спрашивал, кивал, когда надо было, хмурил брови, когда этого от него ждали. Только спустя годы, вдруг однажды он остановит меня возле лифта и скажет: "Ты знаешь, я ведь только сейчас стал потихоньку отходить от того разговора". И все.

Мы сели в машину и тут же из нее выскочили. Находиться вместе было очень трудно. Мы вошли в первое попавшееся кафе и сели. Разговор не получался. Мы не находили слова. У меня все еще дрожали руки, но я понимала, что от того, как я поведу себя, зависит очень многое. И я сказала то, что думала: " Дорогой мой, я хочу, чтобы ты знал, если мы когда-нибудь расстанемся, никогда ЭТО не будет тому причиной. Я клянусь тебе в этом". Мы обнялись и сидели так долго-долго. За окном была весна, светило солнце, но в наши сердца в этот день заползла черная холодная зима, и нужно было учиться жить, зная, что она поселилась в нас навеки.

И мы продолжали жить, каждый месяц надеясь на чудо. Ведь у кого-то оно случается! Параллельно принимались какие-то таблетки, после которых исправно сдавались анализы, но каждый раз результат был один. Однажды его даже вообще не было. Просто на пустой форме в графе "показатели" было написано: 4 в поле зрения. Никакого чудо не происходило. И надежду сменяло отчаяние.

Шло время. Однажды раздался звонок: "Ребята, есть информация для вас. В ОТТО недавно открылся центр, сходите, узнайте. По-моему, там смогут вам помочь".

Сначала убил уровень цен. Он и сейчас то удивит любого непосвященного. Но тогда, в начале 98-го. Потом оказалось, что попытка не означает 100% успеха. А сколько же должно быть попыток? "Не знаем, но после 8-ми уж точно получиться".

Циничность такого заявления поразила. Успокаивало одно: это существо в юбке (язык не поворачивается назвать ее женщиной) была не врач, а администратор. Честно говоря, не верилось ни во что. Про "детей из пробирки" помню, было написано еще в школьном учебнике анатомии, как о чем -то очень вроде реальном, но в сущности далеком. Как у писателей фантастов. Кто бы сказал той девочке в форменном платьице, разрисовывающей парту всякими глупостями, что вот в эту самую минуту она слышит то, с чем придется столкнуться лет через 15. Вот интересно, ёкнуло что-нибудь у меня внутри…

Как в противовес нашим сомнениям, на стенах мы увидели вывешенные фотографии детишек, зачатых с помощью ЭКО. И тут появилась надежда. Естественно, к восьми попыткам мы не были готовы. Даже к трем!!! Мы так поверили в то, что у нас должно получиться с первого раза, что мы это просто заслужили!!! И потом, мы везучие! Ведь кто-то попадает в эти 20-25%. Кто, если не мы. Такие красивые, озорные и молодые! Да не может быть, чтобы у нас ничего не получилось!

Ох, как мы были окрылены надеждой! С каким неистовством я колола себе эти дорогущие ампулы. И не в какую-нибудь банальную попу, а в руку! На меня удивленно смотрели на работе, когда ровно в 12 я проводила эту замысловатую процедуру. Все было очень романтично и таинственно.

Вернула не землю меня пункция. Был очень плохой наркоз. Какие-то вспышки света, очень агрессивные, и по цвету похожие на взрывы. Мне казалось, что началась война. Когда я очнулась, первое, что почувствовала, была сильнейшая боль. Меня успокоили, что она должна постепенно пройти. Но она становилась все сильнее и сильнее. К концу первого вечера я сделала себе три укола баралгина, но ни на секунду не почувствовала облегчение.

На подсадку меня муж нес на руках. Врач (А.А.Кирсанов) позвал руководителя центра господина Корсака, который, осмотрев меня, не нашел никаких противопоказаний для подсадки. "А то, что больно, так, - это индивидуальная реакция организма".

Из 12 полученных яйцеклеток оплодотворились 4. Их то и подсадили. Дней через двенадцать я сдала кровь и на следующий день получила ответ -отрицательно.

В голове было пусто, а в теле какое-то оцепенение. Я вышла из дверей центра, завела машину, включила передачу и поехала. То, что впереди столб, я видела, но что делать в подобной ситуации, я не понимала. Я просто не помнила, что где-то внизу есть тормоз! Потом я сидела в салоне разбитой машины и даже не могла пошевелиться. Бог с ним, с изуродованным передом, когда сегодня разбилось нечто большее!!!!

Спустя год, кто-то из врачей, просматривая наши тогдашние анализы, скажет, что с такими показателями, при наличии воспаления, делать ЭКО было просто бессмысленно. С таким же успехом можно пытаться высаживать саженцы розовых кустов в снег. Результат будет нулевой. И то, что нас об этом не проинформировали, вина целиком лежит на совести центра.

Сказать, что мы были убиты, это значит, не сказать ничего. Мы были морально раздавлены и размазаны. Несколько месяцев мы даже не решались заговаривать о новой попытке. Я не знаю, как выживают после этого, какие находят слова для поддержки друг друга, но те, кто идут снова и снова, очень мужественные люди.

Опять начались приемы многочисленных таблеток, какая-то бесконечная терапия. Мне сделали лапароскопию. Уже начиналось казаться, что лечению не будет конца. Но мы все оттягивали и оттягивали наш визит в клинику. А время шло и нам обоим уже исполнилось 35.

Однажды мне приснился сон, что я никогда не смогу стать матерью, не смогу родить ребенка. Сон настолько был реальным, что когда я проснулась, со мной случилась истерика. И мы приняли решение пойти на вторую попытку.

Врач, у которого я лечилась лет 10, сказала мне, что мы должны обязательно пойти в клинику "Ава-Петер" к доктору Корнилову, с которым она училась на одном курсе и продолжает поддерживать очень хорошие отношения. Но, когда мы пришли в центр, оказалось, что Корнилов уходит в отпуск, и будет принимать только через полтора месяца. Ждать я не захотела, и нам предложили на выбор двух врачей. Одну из женщин звали Маргарита, а у меня есть подруга с таким именем. Таким образом, наш выбор остановился на Маргарите Валентиновне Чежиной…

…Мне снилось, что мы с мужем и моим крестником ловим рыбу у нас на купалке. Я не хотела просыпаться, настолько было хорошо! Но все-таки негромкий женский голос вывел меня из наркоза. "Мы получили 20 яйцеклеток". "Это рекорд?"- пошутила я. "Да нет, бывает и больше"… А еще спустя три дня я уходила их этого же кабинета, унося в своем теле три крошечные клеточки. Доктор перед уходом сказала мне: "Берегите их" и добавила: "Мы на Вас надеемся". Я сказала: "Это я на Вас надеюсь". Но Маргарита Валентиновна ответила: "Нет, теперь Ваша очередь".

За несколько дней до дня х появились тянущие боли внизу живота, опять потянуло плакать, что я не преминула осуществить на груди у моего горячо любимого мужа. По ощущениям это все было так похоже на то, что я испытывала каждый месяц. Но звонок врачу остановил мой поток. "То, что болит, это очень хорошо". Хоть это и успокоило меня, но, честно, в успех я уже не верила.

В назначенное время у меня взяли кровь и сказали прийти за ответом через 2 часа. О, это была целая вечность!!! Никогда еще время так не тянулось!!! Я успела обойти все магазины в районе клиники, зашла в Дом Книги, все там перетрогала и перелистала. И всего-то потратила на это 40 минут!!! Я готова была лезть на стены домов, на фонарные столбы! Наконец, я перешла дорогу и зашла в Исаакиевский собор. Здесь я просидела оставшийся час, между экскурсиями, заупокойной и праздношатающимися. Я сидела и молилась…

Дрожащими ногами я переступила порог. Девушка в регистратуре дежурно попросила меня подождать, сказала, что меня позовут. Я ловила каждый ее взгляд, брошенный в мою сторону. У меня был настолько жалкий вид и такие несчастные просящие глаза, что она, в очередной раз, взглянув на меня, вдруг широко улыбнулась и прошептала:

"Можете позвонить мужу и обрадовать его!"

А через девять месяцев на свет появилось наша девочка. Я не смогла принять ее первой, и за меня это сделал наш папа. Когда меня из операционной везли в реанимацию, он держал ее на руках и очень гордился этим.

Сегодня нашей Полиночке уже годик.

Я не встречала на этой Земле человека, который, посмотрев на нашу доченьку, не улыбнулся. Ее лицо источает ум и красоту, а ее глаза в пол-личика сводят с ума маму, папу и всех, кого она осчастливила своим появлением на этом свете!!

Таня (г.Санкт-Петербург)

P.S. В последнее время я стала замечать, что мой ребенок очень заинтересованно смотрит на других детишек. Мне кажется, что скоро она попросит братика или сестренку.