Хромосомная анеуплоидия эмбрионов, полученных в циклах ЭКО без стимуляции

W. Verpoest, B.C. Fauser, E. Papanikolaou, C. Staessen, L. Van Landuyt, P. Donoso, H. Tournaye,I. Liebaers и P. Devroey

Многие авторы обосновывают возврат к более мягкой стимуляции яичников и даже естественным циклам ЭКО с целью избежания потенциально негативного влияния стимуляции яичников на здоровье женщины. Снижение интенсивности стимуляции яичников, так же как и сокращение числа эмбрионов для переноса в матку, являются мерами, направленными на минимизацию влияния стимуляции яичников на рецептивность эндометрия, а следовательно - на улучшение репродуктивных исходов, и на снижение риска осложнений, таких как многоплодные беременности и синдром гиперстимуляции яичников. Стимуляция яичников может, кроме того, служить фактором индукции численных хромосомных аномалий (анеуплоидии) в ооцитах, что связано с возникновением ошибок на различных уровнях, в том числе на этапе первого и второго меойтического деления, а также фактором нарушений геномного импринтинга. В недавно проведенных исследованиях с использованием преимплантационного генетического скрининга анеуплоидий (ПГС) показано, что доля анеуплоидии эмбрионов снижается на фоне более мягкой стимуляции яичников.

ПГС все чаще проводится в программах экстракорпорального оплодотворения с целью выявления численных хромосомных аномалий (анеуплоидии) эмбрионов, что направлено на повышение эффективности репродуктивного лечения. В настоящей работе описывается распространенность анеуплоидии среди эмбрионов, полученных в результате нестимулированных циклов ЭКО и ПГС, и беременности, закончившиеся рождением двух живых детей.

В естественном, нестимулированном менструальном цикле у всех пациенток проводилось трансвагинальное ультразвуковое исследование и гормональный анализ сыворотки с определением концентрации ФСГ, лютеинизирующего гормона, эстрадиола и прогестерона. В случае снижения концентрации эстрадиола и одновременного подъема уровня прогестерона овуляцию считали ложной и от забора ооцита отказывались. С целью снижения риска отсутствия оплодотворения во всех циклах использовали ИКСИ.

Оплодотворение оценивали через 18 часов, далее развитие эмбриона оценивали на 2 и 3-й день перед биопсией. Биопсию эмбриона проводили на 6-клеточной или более стадии развития. Проводили анализ хромосом X, Y, 13, 18 и 21 на первом этапе и хромосом 16 и 22 – на втором этапе.

Перенос эмбриона проводили на стадии бластоцисты на 5-й день после забора ооцита. Поддержка лютеиновой фазы не проводилась.

Средний возраст пациенток составил 31,4 года. Показаниями для лечения бесплодия в исследуемой группе служили необъяснимое бесплодие у 12 пациенток, олигоастенотератозооспермия у 17 пациенток и блокада маточных труб у одной пациентки.

В двадцати циклах был проведен успешный забор одного ооцита, 19 из них соответствовали критериям пригодности для ИКСИ. Пятнадцать ооцитов были успешно оплодотворены, 11 эмбрионов достигли достаточной степени развития до стадии дробления с образованием как минимум шести бластомеров. Эти эмбрионы были признаны пригодными для проведения биопсии одного бластомера. Четыре эмбриона при скрининге оказались анеуплоидными, в частности, у одного эмбриона была диагностирована моносомия 16, у одного - трисомия 22, у одного – трисомия 16, а у четвертого анеуплоидного эмбриона имели место сочетанные аномалии. Таким образом, процент анеуплоидии в данной группе составил 36,4%. Шесть здоровых эмбрионов были перенесены. Было получено три прогрессирующих беременности, в результате которых родились две здоровые девочки весом 3960 граммов и 3110 граммов при рождении, у одной пациентки произошел выкидыш.

Результаты данного исследования, в первую очередь, демонстрируют тот факт, что отсутствие экзогенной стимуляции яичников не исключает возникновения многочисленных хромосомных аномалий эмбрионов. Во многих исследованиях с использованием ооцитов, как животных, так и человека, было подтверждено увеличение частоты анеуплоидии после индукции овуляции. В исследованиях последних лет было показано, что в ооцитах после индукции овуляции имеет место повышенная частота нарушений геномного импринтинга. Возможно, это обусловлено не только исходными материнскими факторами, такими как возраст, но и внешними факторами, в частности, субоптимальными или аномальными биохимическими характеристиками фолликулярной жидкости и развитием цитоплазмы. Кроме того, частота анеуплоидии в ооцитах человека, как известно, существенно выше, чем в ооцитах различных видов животных, что, насколько можно полагать, связано со стимуляцией яичников, поскольку это единственная группа, в которой определялась анеуплоидия ооцитов. Другие факторы, такие как качество спермы и условия культивирования эмбрионов, также могут оказывать влияние на хромосомные характеристики эмбриона, давая толчок таким аномалиям, как мозаицизм. Эти аномалии невозможно исключить, пропуская этап стимуляции яичников.

Во-вторых, исследование подтвердило, что анеуплоидия присутствует в единичных бластомерах эмбрионов молодых женщин в возрасте до 36 лет. Хотя известно, что частота анеуплоидии в возрасте старше 36 лет увеличивается, немногое известно о частоте анеуплоидии у молодых женщин, поскольку ПГС в этой группе обычно не проводится.
Признавая ограничения этого исследования в отношении размера выборки, важно также понимать, что ПГС, будучи единственным доступным средством для оценки хромосомной состоятельности эмбриона, не может считаться оптимальным методом оценки влияния стимуляции яичников на статус хромосом ооцитов. ПГС позволяет оценить всего один или два бластомера эмбриона, который состоит как минимум из шести бластомеров, что является потенциальным источником ошибок, включая диагностику мозаицизма.

Данные настоящего исследования показывают, что исключение стимуляции яичников у молодых женщин не исключает возникновения численных хромосомных аномалий.